Неточные совпадения
Влас отвечал задумчиво:
— Бахвалься! А давно
ли мы,
Не мы одни — вся вотчина…
(Да… все крестьянство русское!)
Не в
шутку, не за денежки,
Не три-четыре месяца,
А целый век… да что уж тут!
Куда уж нам бахвалиться,
Недаром Вахлаки!
— Коли всем миром велено:
«Бей!» — стало, есть за что! —
Прикрикнул Влас на странников. —
Не ветрогоны тисковцы,
Давно
ли там десятого
Пороли?.. Не до
шуток им.
Гнусь-человек! — Не бить его,
Так уж кого и бить?
Не нам одним наказано:
От Тискова по Волге-то
Тут деревень четырнадцать, —
Чай, через все четырнадцать
Прогнали, как сквозь строй...
— Что он вам рассказывал? — спросила она у одного из молодых людей, возвратившихся к ней из вежливости, — верно, очень занимательную историю — свои подвиги в сражениях?.. — Она сказала это довольно громко и, вероятно, с намерением кольнуть меня. «А-га! — подумал я, — вы не на
шутку сердитесь, милая княжна; погодите, то
ли еще будет!»
Она ушла, прежде чем он успел ответить ей. Конечно, она шутила, это Клим видел по лицу ее. Но и в форме
шутки ее слова взволновали его. Откуда, из каких наблюдений могла родиться у нее такая оскорбительная мысль? Клим долго, напряженно искал в себе: являлось
ли у него сожаление, о котором догадывается Лидия? Не нашел и решил объясниться с нею. Но в течение двух дней он не выбрал времени для объяснения, а на третий пошел к Макарову, отягченный намерением, не совсем ясным ему.
— Н-да… Есть у нас такие умы: трудолюбив, но бесплоден, — сказал Макаров и обратился к Самгину: — Помнишь, как сома ловили? Недавно, в Париже, Лютов вдруг сказал мне, что никакого сома не было и что он договорился с мельником пошутить над нами. И, представь, эту
шутку он считает почему-то очень дурной. Аллегория какая-то, что
ли? Объяснить — не мог.
— Ну вот,
шутка! — говорил Илья Ильич. — А как дико жить сначала на новой квартире! Скоро
ли привыкнешь? Да я ночей пять не усну на новом месте; меня тоска загрызет, как встану да увижу вон вместо этой вывески токаря другое что-нибудь, напротив, или вон ежели из окна не выглянет эта стриженая старуха перед обедом, так мне и скучно… Видишь
ли ты там теперь, до чего доводил барина — а? — спросил с упреком Илья Ильич.
— Смотри ты! — погрозила она мне пальцем, но так серьезно, что это вовсе не могло уже относиться к моей глупой
шутке, а было предостережением в чем-то другом: «Не вздумал
ли уж начинать?»
Ему отвечали сначала
шуткой, потом заметили, что они сами не сказали ничего решительного о том, принимают
ли наш салют или нет, оттого мы, думая, что они примут его, салютовали и себе.
Бен высокого роста, сложен плотно и сильно; ходит много, шагает крупно и твердо, как слон, в гору
ли, под гору
ли — все равно. Ест много, как рабочий, пьет еще больше; с лица красноват и лыс. Он от ученых разговоров легко переходит к
шутке, поет так, что мы хором не могли перекричать его.
«Уж не болен
ли, говорит, Сереженька с дороги-то, или, может, на нас сердится…» А я ей прямо так и сказал: «Вздор, за задние ноги приволоку тебе твоего Сереженьку…» Нет, кроме
шуток, едем поскорее, мне, право, некогда.
— Побываем везде… Стоит посмотреть здешний народец. Видите
ли, мы сначала завернем в «Биржевую», а потом к Катерине Ивановне: там папахен процеживает кого-то третий день. Крепкий старичина, как зарядит — так и жарит ночей пять без просыпу, а иногда и всю неделю. Как выиграл — вторую неделю гулять… Вы не слыхали, какую
шутку устроил Данилушка с Лепешкиным? Ха-ха… Приходят в одну гостиницу, там аквариум с живыми стерлядями; Данилушка в аквариум, купаться… конечно, все раздавил и за все заплатил.
— Но вы сумасшедший, — нервно проговорила Лиза, — из такой
шутки и вдруг вывели такой вздор!.. Ах, вот и мамаша, может быть, очень кстати. Мама, как вы всегда запоздаете, можно
ли так долго! Вот уж Юлия и лед несет!
Аркадий Павлыч, при виде падения доморощенного Карема, испугался не на
шутку и тотчас велел спросить: целы
ли у него руки?
— Да, милая Верочка,
шутки шутками, а ведь в самом деле лучше всего жить, как ты говоришь. Только откуда ты набралась таких мыслей? Я-то их знаю, да я помню, откуда я их вычитал. А ведь до ваших рук эти книги не доходят. В тех, которые я тебе давал, таких частностей не было. Слышать? — не от кого было. Ведь едва
ли не первого меня ты встретила из порядочных людей.
Она решилась идти на свидание, но колебалась в одном: каким образом примет она признание учителя, с аристократическим
ли негодованием, с увещаниями
ли дружбы, с веселыми
шутками, или с безмолвным участием.
— Здоров
ли ваш медведь, батюшка Кирила Петрович, — сказал Антон Пафнутьич, вспомня при сих словах о своем косматом знакомце и о некоторых
шутках, коих и он был когда-то жертвою.
Не сердитесь за эти строки вздору, я не буду продолжать их; они почти невольно сорвались с пера, когда мне представились наши московские обеды; на минуту я забыл и невозможность записывать
шутки, и то, что очерки эти живы только для меня да для немногих, очень немногих оставшихся. Мне бывает страшно, когда я считаю — давно
ли перед всеми было так много, так много дороги!..
Серьезно
ли в ней гнездилось это намерение, или она только
шутки шутила, во всяком случае, Аннушка испугалась.
— Тьфу, дьявол! да тебя не на
шутку забрало. Уж не с досады
ли, что сам навязал себе невесту?
— Странно, странно это мне всё. То есть такой сюрприз и удар, что… Видишь
ли, милый, я не насчет состояния (хоть и ожидал, что у тебя побольше), но… мне счастье дочери… наконец… способен
ли ты, так сказать, составить это… счастье-то? И… и… что это:
шутка или правда с ее-то стороны? То есть не с твоей, а с ее стороны?
Эти стихи из нашей песни пришли мне на мысль, отправляя к тебе обратно мой портрет с надписью. Отпустить
шутку случается и теперь — слава богу, иначе нельзя бы так долго прожить на горизонте не совсем светлом. Не помнишь
ли ты всей песни этой? Я бы желал ее иметь.
— Чем, чем вы себя связывали? Что значит в ваших глазах обмануть меня? Да и что такое обида какой-то девушке! Ведь она несчастная беглянка, отверженная отцом, беззащитная, замаравшаясебя, безнравственная!Стоит
ли с ней церемониться, коли эта
шутка может принесть хоть какую-нибудь, хоть самую маленькую выгоду!
— Какой чудесный человек, не правда
ли? — воскликнула Саша. — Я не видала его без улыбки на лице, без
шутки. И как он работал! Это был художник революции, он владел революционной мыслью, как великий мастер. С какой простотой и силой он рисовал всегда картины лжи, насилий, неправды.
Слово за словом, купец видит, что
шутки тут плохие, хочь и впрямь пруд спущай, заплатил три тысячи, ну, и дело покончили. После мы по пруду-то маленько поездили, крючьями в воде потыкали, и тела, разумеется, никакого не нашли. Только, я вам скажу, на угощенье, когда уж были мы все выпивши, и расскажи Иван Петрович купцу, как все дело было; верите
ли, так обозлилась борода, что даже закоченел весь!
Встречались носилки с ранеными, опять полковые повозки с турами; какой-то полк встретился на Корабельной; верховые проезжали мимо. Один из них был офицер с казаком. Он ехал рысью, но увидав Володю, приостановил лошадь около него, вгляделся ему в лицо, отвернулся и поехал прочь, ударив плетью по лошади. «Один, один! всем всё равно, есть
ли я, или нет меня на свете», подумал с ужасом бедный мальчик, и ему без
шуток захотелось плакать.
— Послушай, Александр,
шутки в сторону. Это все мелочи; можешь кланяться или не кланяться, посещать общество или нет — дело не в том. Но вспомни, что тебе, как и всякому, надо сделать какую-нибудь карьеру. Думаешь
ли ты иногда об этом?
Шутка грубая, ну там сальная, что
ли, а ведь смешная, ведь смешная?
Кабы Вяземский был здоров, то скрыть от него боярыню было б ой как опасно, а выдать ее куда как выгодно! Но Вяземский оправится ль, нет
ли, еще бог весть! А Морозов не оставит услуги без награды. Да и Серебряный-то, видно, любит не на
шутку боярыню, коль порубил за нее князя. Стало быть, думал мельник, Вяземский меня теперь не обидит, а Серебряный и Морозов, каждый скажет мне спасибо, коль я выручу боярыню.
Опричники, поняв царскую
шутку, громко захохотали, а Михеич, в изумлении, посмотрел на царя, не смеется
ли и он, но на лице Иоанна не было улыбки.
— Уверяю вас, — сказал он, вздергивая плечами и бряцая шпорами, — я ни от кого не получал на вас доноса. Вам, видно, кто-нибудь в
шутку погрозил, — да ведь мало
ли что говорится иногда.
Я не знаю, жалко
ли ей стало молодого безответного человека, терпевшего за любовь к ней насмешки, поняла
ли она, что это не минутное увлечение, не
шутка для него, а вопрос целой жизни — не знаю, но суровая красавица не только благосклонно кланялась и смотрела на Алексея Степаныча, но даже заговаривала с ним; робкие, несвязные ответы, прерывающийся от внутреннего волнения голос не казались ей ни смешными, ни противными.
Ошеломленный нелюбезным приемом, я совсем потерялся и очутился в том глупом положении, когда не знаешь, что делать: обратить
ли грубость в
шутку, или самому рассердиться, или, наконец, не сказав ни слова, повернуться и уйти назад. Невольно я повернулся с беспомощным выражением к Олесе. Она чуть-чуть улыбнулась с оттенком незлой насмешки, встала из-за прялки и подошла к старухе.
Разве иногда в
шутку с Отрожденским, когда он издевается над вечностью и отвергает все неисследимое на том основании, что все сущее будто бы уже исследовано в своих явлениях и причинах, ну тогда я, шутя, дозволяю себе употребить нечто вроде метафизического метода таким образом, что спросишь: известно
ли ученым, отчего кошки слепыми рождаются? отчего конь коню в одном месте друг друга чешут? отчего голубь в полночь воркует?
Басов. Мне? То есть, видишь
ли, конечно, рифма слабая… Но — как
шутка…
Кто этот злой пророк…
Он должен знать меня… и вряд
ли это
шутка.
— И, боярин! мало
ли чем прикидываются люди на белом свете, да не всем так удается, как мне. Знаешь
ли, что я не на
шутку сделался колдуном и, если хочешь, асскажу сейчас по пальцам, что у тебя на душе и о чем ты тоскуешь?..
Литвинов отправился к банкиру и завел обиняком речь о том, что нельзя
ли, при случае, занять денег; но банкиры в Бадене народ травленый и осторожный и в ответ на подобные обиняки немедленно принимают вид преклонный и увялый, ни дать ни взять полевой цветок, которому коса надрезала стебель; некоторые же бодро и смело смеются вам в лицо, как бы сочувствуя вашей невинной
шутке.
Как вы смели трогать-то ее своими грязными лапами! Она, как есть, голубка; а вы мало чем лучше дьяволов. Вот она, шутка-то! И я-то, дурак, тешить вас взялся! Пора мне знать, что у вас ни одной
шутки без обиды не обходится. Первое ваше удовольствие — бедных да беззащитных обижать. (Приносят воды, он льет ей несколько капель на голову). Уж эта
ли девушка не обижена, а тут вы еще. Дома ее заели совсем; вырвалась она кой-как...
Турусина. Кроме
шуток, нет
ли?
Кочкарев. Как же, черт возьми? Ведь пропасть тоже, не выходя из комнаты, никак он не мог. Разве не спрятался
ли?.. Иван Кузьмич! где ты? не дурачься, полно, выходи скорее! Ну что за
шутки такие? в церковь давно пора! (Заглядывает за шкаф, искоса запускает даже глаз под стулья.)Непонятно! Но нет, он не мог уйти, никаким образом не мог. Да он здесь; в той комнате и шляпа, я ее нарочно положил туда.
А
шутки в сторону, — продолжала она как бы более серьезным тоном, — скажите мне, был
ли из русских князей хоть один настоящим образом великий человек, великий полководец, великий поэт, ученый, великий критик, публицист?..
При этом разговоре князю в первый раз еще запало в голову некоторое подозрение, что не влюблена
ли жена в Миклакова, и он решился расспросить об этом Елену, которая, как припомнил он теперь, кое-что, в
шутку, конечно, и намекала ему на это.
Пока все это только
шутки, но порой за ними уже видится злобно оскаленное мертвецкое лицо; и одному в деревню, пожалуй, лучше не показываться: пошел Жучок один, а его избили, придрались, будто он клеть взломать хотел. Насилу ушел коротким шагом бродяга. И лавочник, все тот же Идол Иваныч, шайке Соловья отпускает товар даже в кредит, чуть
ли не по книжке, а Жегулеву каждый раз грозит доносом и, кажется, доносит.
И вот тут-то опытные шалуны доходили до крайней отваги, громогласно восклицая: «Г. Гульч, могу
ли я уехать в Америку?» — разнообразя каждый раз
шутку другими отдаленными пунктами земли.
Любовь Гордеевна. Какая гордость, Митенька! До гордости
ли теперь! Ты, Митенька, не сердись на меня, не попомни моих прежних слов: это только девичья глупость была одна, я винюсь перед тобой! Не
шутки с тобой шутить, а приласкать бы мне тебя, бедного, надо было. (Прилегает к нему на грудь.) А ну как тятенька да не захочет нашего счастия, что тогда?
И как был он помещик глупый, то сначала даже фыркнул от удовольствия при мысли, какую он штуку сыграл, но потом вспомнил слова исправника: «А знаете
ли, чем это пахнет?» — и струсил не на
шутку.
— Да что я вам на смех, господа, что
ли, далась? — сказала, начиная не на
шутку сердиться, Татьяна Ивановна. — Сегодня же извольте съезжать, когда не хотите платить денег, а не то, право, в полицию пойду, разорители этакие!
Бригадирша. То он силен, матушка. Однажды, и то без сердцов, знаешь, в
шутку, потолкнул он меня в грудь, так веришь
ли, мать моя, Господу Богу, что я насилу вздохнула: так глазки под лоб и закатились, невзвидела света Божьего.
Алексей. Ты что же,
шутки со мной вздумал шутить, что
ли?! Сию минуту домой, снять погоны! Вон!
— Милостивый государь, — отвечал ему Федор Федорович, — я нахожу вашу
шутку глупою и неприличною — слышите
ли? глупою и неприличною.